Всю свою недолгую жизнь святитель Иннокентий был строгим подвижником, истинным и ревностным монахом. В 1812 году Иннокентий был переведен в Петербург, где, как и прежде в Москве, преподавал, благодаря его педагогической деятельности был составлен ряд учебников и пособий для семинарий. Архимандрит Иннокентий немало потрудился в борьбе с мистицизмом, нахлынувшем в столичный город. В марте 1819 был хиротонисан во епископа Пензенского и Саратовского.
Чуть более полугода Владыка Иннокентий пробыл епископом Пензенским и Саратовским (из них лишь три месяца прожил в своей епархии), но за это время стяжал такую любовь пасомых, что сохранился в памяти как один из самых почитаемых пензенских архиереев. Люди любили его за исключительную духовность. Свет Христов освещал не только пастырскую деятельность Владыки, но и все его существо, все поступки, слова. Он преображался при совершении Божественной Литургии, часто слезы прерывали его поучения, и вместе с ним плакал весь храм. В начале августа Владыка Иннокентий прибыл в Саратов, где произнес в кафедральном соборе проповедь на слова Псалмопевца «Возвеличим Господа со мною». Внешне святитель Иннокентий был похож на св. Димитрия Ростовского, но когда ему говорили об этом, он всегда отвечал: «Не великое дело иметь сходство по наружности. О, если бы благодать Божия сподобила приблизиться к нему по духу». Накануне смерти Владыке, как он рассказывал своему келейнику, было видение: «Казалось мне, что небеса отверзлись. Двое светлых юношей в белых одеждах, слетев с высоты, предстали предо мной и, с любовью смотря на меня, взяли меня, немощного, и вознесли с собою на небо. Сердце мое исполнилось несказанной радости, и я пробудился». 10 октября 1819 года после соборования и причащения Владыка Иннокентий отошел к Тому, Кого любил более всего. Его последними словами были слова 54-го псалма: «Аз же, Господи, уповаю на Тя». Праведник был погребен под Казанским приделом Спасского кафедрального собора города Пензы.
В 2000 году на Юбилейном Архиерейском соборе святитель Иннокентий был прославлен как иерарх, достойный архипастырь, радевший о вверенном ему стаде, заботящийся о чистоте веры, как подвижник и молитвенник, человек праведной жизни. Угрешская обитель особо почитает память этого выдающегося служителя виноградника Христова, Божией милостию бывшего ее настоятелем, в монастыре хранится частица честных его мощей, и в росписиСпасо-Преображенского собора рядом с преподобным Пименом, благоверным князем Дмитрием, святителями Филаретом и Макариеммы видим изображение владыки Иннокентия Пензенского.
Из писем святителя Иннокентия Пензенского:
«Благо нам особенно тогда, когда Господь смиряет. А как смирять, Он знает. Надежду возвращаемого покоя Он срастворяет скорбью смирения – конечно, нелегкого для самолюбия. Простирая одну руку для помилования, Он другой, если можно сказать, предостерегает, чтобы мы не впали в беззаботность, не превознеслись, не забылись, не отвратились от Него.
О любовь беспредельная, о милосердие, бесконечно премудрое! Как сладко с Тобой распинать гордость, когда стоим у креста Твоего, и не отходить от него ни взором, ни мыслью. Правда, сия сладость, как манна, известна нам только по слуху, по описанию. Хорошо говорить, легко писать, но возложить на себя крестик, хотя бы маленький, и нести – совсем иное. Вам не нужно много напоминать, а можно пожелать, чтобы Вы поглубже чувствовали раны Распятого и целили ими свои раны».
«Вы печалитесь о недостатке духовных руководителей. Нет, их много, только надо уметь их примечать и извлекать то, чему они учат нас. Господь Иисус Христос посылает их каждый час, только наши глаза слабы – не видят или не хотят видеть их.
Например, иной человек нас искушает рассеяностью – тем самым учит постоянству. Иной искушает раздражением, оскорблением – учит любви. Иной пустословием, празднословием, а значит учит твердой внимательности к размышлению о путях спасения. Домашние хлопоты, как обыкновенные цепи, держат нашу духовную гордость на привязи. Иначе она, высоко поднявшись, увлекла бы нас в пагубу прелести. Ибо нет ничего более скрытного и опасного, чем духовная гордость.
Взирайте с большим вниманием на солнце, свет, день, смену дня и ночи… Как ясно царство Божие сияет сквозь все видимое, сквозь всю мирскую суету, обычаи, привычки! Привыкайте взирать на каждого человека с тем, чтобы научиться от него чему-нибудь духовному. Взирайте на него, как на духовную книгу, раскрытую перед Вами Самим Господом. Увидите из сего скорую пользу Вашей душе. Господу угодно окружать нас всеми и всем тем, что нужно».
«Все должно расти постепенно, потихоньку. Ничему нельзя быть вне законов постепенности. Чтобы не оставаться на одном и том же месте идите каждый день понемногу. Нельзя, повторяю Вам, нельзя спешить там, где едва можем ползти. Нам хотя бы чуть-чуть передвигаться по узкому и тесному пути Божию. О сем позаботимся, о сем помолимся, сего поищем. Замечайте за собою каждый день: что делаете, что делали и что сделали. Каждый день поставляйте себя перед Господом, сколько можете, в правосудии, в чистоте совести, в простоте мыслей. Повторяйте пресвятое имя Его со страхом и любовью, как можно чаще, наедине или при людях, в уме».
«Сделайте милость, берегитесь наружности. Она обнажает сердце и открывает врагу способ выкрадывать все духовное сокровище. Любите хранить драгоценности взаперти, в тайных или скрытых местах. Жемчужина и бриллиант не валяются, где попало. Их убирают с осторожностью, а хранят с прилежанием.
О, сколь дороже, блистательнее, чище жемчужина молитвенная и бриллиант духовный! Как она бела и чиста! Как он светит и блещет! Имя Иисуса Христа, как бриллиант, не угасает в сердце, если засветится любовью, как жемчужина, лежит и украшает тишину духовную в душе, если оная обретет бдительное внимание к молитве. Приобретается то и другое. Потерпи Господа – и услышит, и приидет, и вселится!».
